Новая страница 1

Уважаемый Владимир Владимирович!

Спасибо Вам за то, что мои обращения к Вам не были оставлены без внимания. В Уголовный кодекс РФ были внесены дополнения и изменения в ст. 228 УК РФ, что позволило четко определиться не только с признаками, характеризующими уголовную ответственность за деяния, связанные с наркотиками, но и законодательно установить разумные размеры наркотических средств, за обладание которыми наступает уголовная ответственность. Внесение дополнений и изменений в УПК РФ, наконец-то, позволило создать условия, при которых следователь, из простого оформителя уголовных дел, а руководитель следственного органа, из ничего незначащего начальника, стали ответственными должностными лицами за принимаемые ими решения.

Однако мои обращения к Вам о том, что в России нет судебного надзора, и, что это является основной причиной произвола творимого государственными чиновниками и должностными лицами, остались без внимания. Очевидно, пока верх в этом одерживает позиция, которую устраивает стабильное неисполнение судьями требований Конституции РФ, что было характерно для страны развитого социализма. Все граждане России видят, что строятся, нередко, очень помпезные «дома правосудия», в которых нет главного - правосудия. Тысячи судей, которых Вы назначаете, получают самые высокие в России должностные оклады, а при уходе на пенсию и самые высокие пенсии. Судьи имеют льготы равные депутатам, но при осуществлении своей деятельности, они не всегда подчиняются Конституции РФ и федеральным законам. Анализ судебной практики и действующего законодательства, свидетельствует о том, что решения суда, принимаемые по правилам ст. 125 УПК РФ, не обеспечивают защиту от произвола должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Определяя масштабность ущерба наносимого незаконными и необоснованными действиями и решениями лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, необходимо учитывать, что ежегодно одна треть уголовных дел, исчисляемых сотнями тысяч, по различным основаниям прекращается и не доходит до суда. Примерно по такому же количеству заявлений о преступлениях, ежегодно отказывается в возбуждении уголовного дела. При этом никакой судебной проверки действий и решений органов расследования по ним не проводится. Все это создает идеальные условия не только для произвола чиновников от правосудия, но и способствует должностным злоупотреблениям и коррупции в органах, осуществляющих уголовное судопроизводство.

История свидетельствует о том, что без активного участия граждан, ни ведомственный контроль начальников следственных отделов, ни прокурорский надзор не обеспечивали верховенства закона, своевременной защиты прав и свобод участников уголовного судопроизводства. Как справлялась прокуратура с произволом должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, я неоднократно рассказывал в своих статьях. « Есть ли в России прокурорский надзор?» № Адвокат № 4. 2001. С. 9-13. «Что мешает прокуратуре России обеспечить верховенство закона?» Адвокат № 10. 2007. С.21-26. «Главенство закона под прокурорским «надзором». Домашний адвокат № 22, за 2007. С.14-16.

12 декабря 1993 г. всенародным голосованием была принята Конституция Российской Федерации, которая не устанавливала никаких ограничений для судебного обжалования действий (бездействия) и решений должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство. Это давало возможность самим гражданам, а не чиновнику из прокуратуры, обжаловать в суде любые действия (бездействие) и решения должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство.

Однако, Верховный Суд РФ, очевидно, посчитал, что для судов будет слишком обременительно заниматься ещё и рассмотрением жалоб граждан. Поэтому 21 декабря1993 г. в постановлении № 10 «О рассмотрении судами жалоб на неправомерные действия, нарушающие права и свободы граждан», он дал свое понимание содержанию ст. 46 Конституции РФ, ограничив возможности граждан в обжаловании незаконных и необоснованных действий (бездействия) и решений по уголовному делу. Эти не соответствующие Конституции РФ рекомендации и по существу произвол суда высшей надзорной инстанции, на протяжении пятнадцати лет удается преодолевать только с помощью Конституционного Суда РФ. Удручающим для высшего надзорного суда является вывод Конституционного Суда РФ о том, что правоприменительная практика, не соответствующая требованиям Конституции РФ и федеральным законам, приводит к тому, что значительное число правоприменительных решений, затрагивающих основные права и свободы граждан, вопреки УСТАНОВЛЕНИЯМ статьи 46 Конституции РФ выводятся из-под судебного контроля.

Принцип свободы обжалования в суд действий и решений государственных органов в стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования мешал и тем, кто в новых условиях развития России, начал делать свой «бизнес» на поле уголовного судопроизводства. Именно этим государственным чиновникам и должностным лицам не нужно было единообразие в судебной практике. Именно они опасались раннего обнаружения их произвола на предварительном следствии не в тиши прокурорского кабинета, а в открытом судебном заседании.

Свое влияние оказало и то, что слишком долго в России человек, его права и свободы не были высшей ценностью. Практическое применение законов органами государственной власти не было подчинено защите прав и свобод человека и не обеспечивалось правосудием. Практикующие в России юристы не были знакомы с условиями и порядком непосредственного применения норм Конституции РФ. Неспособность Верховного Суда РФ организовать работу судей, которая отвечала бы требованиям Конституции РФ, можно считать одним из условий развития коррупции не только в органах судебной власти, но и продажности должностных лиц правоохранительных органов.

Действия «оборотней в пагонах» не получили бы столь масштабного развития при единообразной судебной практике, основанной на требованиях Конституции РФ, доказывать виновность обвиняемых в порядке, установленном федеральными законами, а также праве обжалования в суд действий (бездействия) и решений органа дознания, следователя и прокурора. Лица, никогда не имевшие совести и никогда не считавшиеся с Законом, при надлежащем судебном надзоре, не имели бы возможности занимать должности начальников правоохранительных органов и облачаться в генеральские мундиры и судебные мантии, делая карьеру на фальсификациях с доказательствами и привлекая к уголовной ответственности тех, кто никаких преступлений не совершал.

История показывает, что гражданам, да и авторитету государства, дорого обходится стабильная бездеятельность судебной власти, которая не только ничего не делает для того, чтобы применение законодательства судами соответствовало основному закону государства – Конституции РФ, но и всячески противодействует этому.

С сожалением приходится признавать и тот факт, что Вы, как Президент России, являющийся гарантом Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина , представляющий Совету Федерации кандидатуры для назначения на должность судьи Верховного Суда РФ и назначающий судей других федеральных судов, не приняли мер к тому, чтобы формируемый Вами состав исполнителей судебной власти, должным образом обеспечивал главенство закона, о котором Вы неоднократно говорили в средствах массовой информации. Не хочется верить в то, что Вы все восемь лет не знали о решениях Конституционного Суда РФ и не знали о действиях и решениях Верховного Суда РФ, а также о том, кто из судей, хотя бы на уровне председателей судов субъектов федерации, игнорировал требования Конституции РФ и федеральных законов. В этой связи хотелось бы узнать и понять, почему Вы ничего не сделали для того, чтобы эти «юристы» были отстранены от правосудия? Почему Вами не создан механизм, позволяющий, наряду с назначением, избавляться от судей, которые нарушают Конституцию РФ и федеральные законы, подрывают доверие и уважение к власти? Не может не удивлять и деятельность созданной Вами Общественной палаты. Подводя итоги своей работы за два года, Палата посчитала достижением то, что проверила несколько законопроектов. Почему ни от кого не зависимые и уважаемые обществом люди посчитали для себя важным заниматься проверкой законопроектов, не замечая, что делается с правоприменительной практикой в России? Почему они не обратили внимание на то, что Конституционный Суд РФ в своих Постановлениях и определениях неоднократно отмечал, что сложившаяся в России правоприменительная практика не соответствует требованиям Конституции РФ?

Почему все пятнадцать лет действия в России новой Конституции РФ Верховный Суд РФ принимал решения, которые не соответствуют требованиям Конституции РФ? Почему рекомендации Верховного Суда РФ по применению Уголовно-процессуального кодекса РФ, проект которого почти 10 лет обсуждался и проверялся не только нашими специалистами, но и специалистами зарубежных стран, противоречат Конституции РФ? Почему от всех этих важных для граждан России проблем Общественная палата отвернулась?

Если высшая судебная власть не исполняет своего назначения – обеспечения защиты прав и свобод граждан, от произвола и злоупотреблений должностных лиц, считает обузой рассмотрение жалоб на действия и решения должностных лиц, то такая судебная власть не только вредна обществу, но и опасна для граждан, его составляющих. При такой судебной власти все экономическое развитие России, её национальные проекты становятся неисполнимыми, поскольку судьи, не подчиняющиеся Конституции РФ, и должностные лица, нарушающие порядок уголовного судопроизводства, становятся угрозой реализации национальных проектов.

Можно сколь угодно говорить о правовом нигилизме. Высказывать с трибун убежденность, что это можно изменить только социальными переменами в обществе. Однако без надлежащего механизма, которым в любом правовом государстве, является суд, сделать это никогда не удастся. Неверие в право, как в регулятор общественных отношений, так и останется в сознании людей. Изменить ситуацию может только отлаженный надлежащий контроль и надзор за деятельностью судов. Но для этого надо чтобы действия и решения судов надзорных инстанций соответствовали требованиям Конституции РФ и федеральным законам. А как Вы считаете?

Осин Владимир Владимирович

кандидат юридических наук,

адвокат МГКА.