Обращение к Президенту РФ от 15 марта 2009

Уважаемый Дмитрий Анатольевич!

Скоро год, как я имею возможность обращаться к Вам по электронной почте. Могу засвидетельствовать, что Ваша администрация, последнее время, стала более внимательно относиться к тому, с чем к Вам обращаются граждане. Поэтому хочу поблагодарить Вас за то, что мое обращение к Вам 15 декабря 2008 г. об исполнении решения Конституционного Суда РФ от 21 октября 2008 г. № 510-О, принятое по делу Давитидзе Л.А., не осталось без внимания.

Подробности судебного разбирательства по делу Давитидзе Л.А., были опубликованы в статье «Есть ли в России судебный надзор?» в журнале «Адвокат» № 3 за 2008 г. С. 42-63.

Потребовалось пять лет для того, чтобы, после многочисленных жалоб во все инстанции, 02 февраля 2009 г. первым заместителем прокурора г. Москвы Росинским В.В. в президиум Московского городского суда было направлено надзорное представление с просьбой о пересмотре приговора Гагаринского районного суда г. Москвы от 30 апреля 2004 г. и кассационного определения. Свое ходатайство о необходимости изменения судебных решений Росинский В.В. обосновал тем, что в соответствии с ФЗ от 12.08.1995 № 144-ФЗ « Об оперативно-розыскной деятельности» содеянное следует квалифицировать по ч. 3 ст. 30 УК РФ и соответствующей части ст. 228 УК РФ, а также тем, что ФЗ от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ в диспозицию ст. 228 УК РФ внесены изменения, в соответствии с которыми не предусмотрена уголовная ответственность за незаконное приобретение и хранение наркотических средств с целью сбыта.

То, что именно так надо было квалифицировать содеянное Давитидзе Л.А., при доказанности его вины, обязан знать студент третьего курса юридического факультета. Судья принял свое, явно незаконное решение, но на протяжении пяти лет ни одна судебная надзорная инстанция, включая и Верховный Суд РФ, эту явную ошибку суда не желала исправлять, пока в это дело не вмешался Конституционный Суд РФ, а также Ваша администрация. Поэтому ходатайство прокурора о пересмотре, вступивших в законную силу приговора и определения суда на шестом году отбывания Давитидзе Л.А. наказания не могло не радовать. Однако Росинский В.В. не оспаривал доказанности вины Давитидзе Л.А., а для оспаривания доказанности вины Давитидзе Л.А. оснований было больше, чем достаточно. Поэтому, 06 марта 2009 г. я подал в президиум Московского городского суда письменное, на 29 листах, возражения на надзорное представление прокурора. В нем я обосновал необходимость проверки всего производства по уголовному делу в полном объеме, включая и доказанность вины Давитидзе Л.А.

13 марта 2009 г. в 10 час. должно было состояться заседание президиума Московского городского суда. В назначенное время я прибыл в суд, но в нарушение положений ч. 2-8 ст. 407 УПК РФ меня не пригласили сразу принять участие в судебном заседании. Это стало понятно, после того как меня пригласили в зал судебного заседания и председатель Московского городского суда О.А. Егорова, спросив мою фамилию, сказала: «Слушаем вас господин адвокат». Стало ясно, что в соответствии с положениями ч. 6 ст. 407 УПК РФ мне предоставлена возможность не зная того, о чем говорили докладчик и прокурор, «дать свои устные объяснения».

Таким образом, президиум Московского городского суда лишил меня возможности знать, кем президиуму докладывалось дело, какие обстоятельства уголовного дела докладчиком излагались, что он говорил о содержании приговора и определения судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда, какие мотивы надзорного представления приводил, излагались ли президиуму мои доводы, изложенные в моем возражении.

Мне не было известно, кем и какие вопросы задавались докладчику. Из-за того, что меня не пригласили участвовать в судебное заседание, я не мог знать, что же после докладчика говорил прокурор. Поэтому я обратил внимание президиума на то, что прямо в приговоре указывается, что Давитидзе при неустановленных обстоятельствах… приобрел наркотические средства. Таким образом, суд признает, что не знает ни времени, ни места, ни способа, каким Давитидзе приобрел наркотики, но бездоказательно вменяет ему этот признак преступления. Приведенные в приговоре показания Саблукова (стр.3) свидетельствуют о том, что он действовал по указаниям милиции, склоняя Давитидзе к совершению преступления, что неоднократно Европейским судом по правам человека признавалось нарушением ст. 6.1 Конвенции, касающейся осуждения в результате предполагаемой провокации милиции.

Одно только это обстоятельство не давало никаких оснований для признания Давитидзе виновным, в предъявленном ему обвинении. Но суд произвольно отклонил показания свидетеля Тумасова, данные им в суде о том, что именно Саблуков передал ему 100 долларов США и 3000 руб., которые Тумасов в тот же день передал Давитидзе, так как они заранее договорились об этом. Об их договоре знал Саблуков ещё до проведения оперативных мероприятий. Именно этим объяснялось, почему у Давитидзе оказались меченые купюры. Эти обстоятельства не были опровергнуты стороной обвинения в суде. Суд произвольно отклонил доказательства, дающие основания сомневаться в том, что понятые Роганов и Бабаян были не заинтересованными в исходе уголовного дела лицами.

Более того, подписи понятого Бабаяна на протоколе обыска в квартире Давитидзе, существенно отличаются от подписи данной Бабаяном в суде, за предупреждение об ответственности за дачу ложных показаний, что давало основания полагать о фальсификации доказательств по уголовному делу.

Подпись начальника КМ ОВД «Обручевский» ЮЗАО г. Москвы Паршина на постановлении о проведении проверочной закупки (л.д. 4), существенно отличается от его подписей, сделанных на л.д.70 и 83, что давало основания полагать, что подпись на постановлении, разрешающем проведение оперативно-розыскного мероприятия, была подделана. Материалы дела свидетельствуют о том, что оперуполномоченный Кемкин был организатором и активным участником проведения «проверочной закупки», очевидец и оформитель всего того, что происходило до проведения проверочной закупки, во время её проведения и после задержания Давитидзе, давший на следствии и в суде показания в качестве свидетеля, а потому, в соответствии с положениями ст. 21,41,61,74,75,86 УПК РФ, не имевший права на собирание доказательств.

Однако собранные им результаты оперативно-розыскной деятельности, со ссылками почему-то на нормы КоАП РФ, суд положил в основу приговора. О многочисленных нарушениях требований УПК РФ при рассмотрении дела в суде я изложил в письменном возражении на надзорное представление, которое я представил в президиум Московского городского суда 06.03.09 г. Поэтому я просил президиум Московского городского суда воспользоваться положениями ст. 410 УПК РФ и

1. Проверить все производство по уголовному делу в полном объеме, включая и проверку доказанности вины Давитидзе Л.А., а не только просьбу, изложенную в надзорном постановлении, которым не оспаривается доказанность вины Давитидзе Л.А.

2. Приговор Гагаринского районного суда г. Москвы от 30 апреля 2004 г. о признании Давитидзе Левана Александровича виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 228 УК РФ и кассационное определение от 17 августа 2004 г отменить, как незаконные и необоснованные. Поскольку ни со стороны докладчика, ни со стороны прокурора ко мне вопросов не было, О.А. Егорова попросила только меня удалиться из зала судебного заседания, а прокурор остался в зале. Такие действия противоречат требованиям ч. 7 ст. 407 УПК РФ, поскольку из зала судебного заседания должен удаляться и прокурор.

Свое решение президиум Московского городского суда выносил с нарушением ч. 8 ст. 407 УПК РФ, поскольку только после удаления из зала судебного заседания сторон (защитника и прокурора) суд вправе был вынести свое решение. Можно ли при таких обстоятельствах говорить о равноправии сторон и подчинении судей Конституции РФ и федеральным законам?

Такое отношение суда надзорной инстанции не может не сказываться и на взаимоотношениях судей районных инстанций с прокурорами, которые без всякого стеснения находятся в судебных кабинетах и общаются с судьями до и после судебных заседаний.

Пятый год я пишу во все инстанции обоснованные жалобы о том, что нет никаких законных оснований считать доказанной виновность Давитидзе в предъявленном ему обвинении, что есть все основания полагать, что его «назначили» обвиняемым по данному делу. Однако никто из прокуроров и судей даже не попытался опровергнуть мои доводы, а президиум Московского городского суда надзорное представление прокурора рассматривал с нарушением требований Конституции РФ и порядка уголовного судопроизводства, установленного УПК РФ.

При таком судебном надзоре человек, его права и свободы никогда не станут высшей ценностью. Такое правосудие делает Вас, как главу государства, декларированным гарантом Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина.

По данному делу известны фамилии всех должностных лиц, которые почти шесть лет не могли определиться с простой квалификацией вмененного в вину Давитидзе Л.А. преступления. Игнорирование должностными лицами доводов защиты о том, что виновность Давитидзе в предъявленном ему обвинении, нельзя считать доказанной и он уже шестой год отбывает наказание неправомерно, дает основания полагать, что эти должностные лица не способны опровергнуть доводы защиты, а, следовательно, осуществлять правосудие. Если по данному делу к лицам, не способным осуществлять правосудие по правилам, установленным Конституцией РФ и УПК РФ будут приняты меры дисциплинарного характера, то наше надзорное судопроизводство станет иным. И только тогда будет положен конец временам судебного произвола.

Желаю Вам успехов.

С уважением

«15» марта 2009 г. адвокат Адвокатской конторы «Басманная» (№20) МГКА-1, кандидат юридических наук,

Осин Владимир Владимирович