В наступающем Новом году исполняется 15 лет с момента принятия Конституции Российской Федерации. В этой связи, особого внимания заслуживают вопросы, связанные с тем, как за это время были реализованы конституционные положения, направленные на защиту прав и свобод граждан.
Конституция РФ в статье 2 устанавливает, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства.
В тех случаях, когда выявляется, что государственные служащие и иные должностные лица не признают, не соблюдают и не защищают права и свободы человека и гражданина, ответственность за их неправомерные действия берёт на себя государство. Для этого в России предусмотрен порядок реабилитации, то есть возмещения имущественного и морального вреда, восстановления доброго имени, трудовых, жилищных, пенсионных и иных прав.
Основные принципы реабилитации содержатся в Конституции РФ.
Так, статья 53 Конституции РФ определяет, что каждый имеет право на возмещение государством вреда, причинённого незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Эти конституционные положения не подлежат ограничению в соответствии с предписаниями ч. 3 ст. 56 Конституции РФ, то есть ни федеральное, ни региональное законодательство никак не может ограничивать эти права.
Своё дальнейшее развитие конституционные положения нашли в главе 18 Уголовно-процессуального кодекса РФ, в которой определяются основания возникновения права на реабилитацию.
В ней, в частности, отмечается, что вред, причиненный гражданину в результате неправомерного уголовного преследования, возмещается государством в полном объёме, независимо от вины органов дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда (ст. 133 УПК РФ).
Для возникновения права на реабилитацию достаточно лишь признания того, что уголовное преследование проводилось с нарушением порядка уголовного судопроизводства, то есть незаконных действий (бездействия) органов государственной власти и их должностных лиц. Такие неправомерные действия могли приводить к незаконному задержанию, незаконному возбуждению уголовного дела, незаконному обвинению в совершении преступления.
Закон определяет, что правом на возмещение вреда обладает не только подозреваемый, обвиняемый, подсудимый, осужденный, но и любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу. Например, лица, которые были подвергнутые принудительному освидетельствованию, судебной экспертизе, обыску, выемке.
Таким образом, кажется, что для реабилитации созданы все необходимые правовые условия. Однако, как показывает судебно-следственная практика, этого недостаточно. Необходимо учитывать принципы и нормы международного права.
Об этом прямо говорится в определении Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003 г. N 440-О по жалобе гражданки Аликиной Т.Н., требовавшей реабилитации в связи с её задержанием и помещением в следственный изолятор временного содержания.
Конституционный Суд РФ установил, что в соответствии с пунктом 5 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый, кто стал жертвой ареста или содержания под стражей в нарушение положений данной статьи, имеет право на компенсацию. Эта гарантия прав личности должна быть обеспечена в правовой системе Российской Федерации, составной частью которой в силу статьи 15 (часть 4), Конституции Российской Федерации являются положения Конвенции.
Кроме того, Конституционный Суд РФ обратил внимание на то, что согласно Своду принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (утвержден резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 43/173 от 9 декабря 1988 года), ущерб, причиненный в результате действий или упущений государственного должностного лица в нарушение прав, закрепленных в данных принципах, подлежит возмещению в соответствии с применимыми нормами об ответственности, предусмотренными внутренним законодательством (пункт 1 принципа 35); арест или задержание лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении уголовного преступления, на период проведения следствия и судебного разбирательства осуществляется только в целях отправления правосудия на основаниях и в соответствии с условиями и процедурами, установленными законом. В отношении такого лица запрещается введение ограничений, в которых нет непосредственной необходимости с точки зрения целей задержания, или устранения помех для хода расследования либо отправления правосудия, или поддержания безопасности и порядка в месте задержания (пункт 2 принципа 36).
Ссылаясь на Постановление от 27 июня 2000 года №11-П, в определении Конституционного Суда РФ отмечается, что Конституционный Суд РФ выразил правовую позицию, в соответствии с которой применительно к обеспечению конституционных прав граждан понятия "задержанный", "обвиняемый", "предъявление обвинения" должны толковаться в их конституционно-правовом, а не в более узком смысле, придаваемом им Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР, и указал, что в целях реализации конституционных прав граждан необходимо учитывать не только формальное процессуальное, но и фактическое положение лица, в отношении которого осуществляется публичное уголовное преследование.
Положение лица, задержанного в качестве подозреваемого и помещенного в условия изоляции, по своему правовому режиму, степени применяемых ограничений и претерпеваемых в связи с этим ущемлений тождественно положению лица, в отношении которого содержание под стражей избрано в качестве меры пресечения.
Следовательно, и вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры, должен возмещаться государством в полном объеме независимо от вины соответствующих должностных лиц не только в прямо перечисленных в пункте 1 статьи 1070 ГК Российской Федерации случаях, но и тогда, когда вред причиняется в результате незаконного применения в отношении гражданина такой меры процессуального принуждения, как задержание.
Таким образом, пункт 1 статьи 1070 ГК Российской Федерации по его конституционно-правовому смыслу означает, что подлежит возмещению за счет казны в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда вред, причиненный гражданину не только в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, но и в результате незаконного задержания в качестве подозреваемого.
Поэтому, Конституционный Суд определил, что в соответствии с пунктом 1 статьи 1070 ГК Российской Федерации в его конституционно-правовом истолковании вред, причиненный гражданину в результате незаконного задержания, в качестве подозреваемого, подлежит возмещению за счет казны в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия и прокуратуры.
Конституционно-правовой смысл пункта 1 статьи 1070 ГК Российской Федерации имеет общеобязательный характер и исключает любое иное его истолкование в правоприменительной практике.1 (См. определение Конституционного Суда РФ от 4 декабря 2003г.№440-О «По жалобе гражданки Аликиной Татьяны Николаевны на нарушение её конституционных прав пунктом 1 статьи 1070 Гражданского Кодекса РФ, СЗ РФ - 2004 - №7 – ст. 596)
В этой связи, толкование статьи 1070 ГК РФ без учёта правовой позиции Конституционного Суда РФ, изложенной в Постановлении от 27 июня 2000 года № 11-П лишало гражданку Аликину Т.Н права на реабилитацию.
Судебная практика свидетельствует о том, что особые затруднения с получением права на реабилитацию имеют место в тех случаях, когда уголовные дела прекращаются в связи с принятием закона, устраняющего преступность или наказуемость деяния.
В этом случае уголовное дело, как правило, прекращается по основаниям п.2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, без исследования доказательств, свидетельствующих о виновности лица в совершении деяний, которые считались уголовно наказуемыми.
Разрешить эту проблему удалось только Конституционному Суду РФ, в который обратился Е.В. Краюшкин посчитавший, что было нарушено его право на возмещение вреда, причинённого вследствие незаконного привлечения к уголовной ответственности, так как доказанность его вины судом не рассматривалась. Дело в отношении гражданина Е.В. Краюшкина, обвинявшегося в совершении преступления, совершённого п. «б» ч.2 ст. 171 УК РФ (Незаконное предпринимательство), было прекращено в связи с отсутствием в деянии состава преступления вследствие устранения новым уголовным законом до вступления приговора в законную силу преступности и наказуемости этого деяния.
В своём определении от 5 ноября 2004г. № 360-О Конституционный Суд РФ указал, что как следует из статьи 49 (ч. 1) Конституции РФ виновность обвиняемого в совершении преступления устанавливается только вступившим в законную силу приговором суда, постановленным на основе исследования доказательств в предусмотренном федеральным законом порядке. Постановление о прекращении уголовного дела – тем более, если оно вынесено в связи с отсутствием в деянии состава преступление, - по своему содержанию и правовым последствиям не может рассматриваться в качестве акта, которым устанавливается виновность в смысле названной конституционной нормы.
Поэтому, суд определил, что часть четвертая статьи 133 УПК Российской Федерации в ее конституционно-правовом истолковании не препятствует суду рассмотреть по существу находящееся в его производстве уголовное дело, если до вынесения приговора новым уголовным законом устраняется преступность и наказуемость инкриминируемого обвиняемому деяния, и не лишает обвиняемого права на доступ к правосудию и права на эффективную судебную защиту в установленных законом процессуальных формах.
В силу статьи 6 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" выявленный в Определении конституционно-правовой смысл части четвертой статьи 133 УПК Российской Федерации является общеобязательным и исключает любое иное ее истолкование в правоприменительной практике.2 (См. определение Конституционного Суда РФ от 5 ноября 2004г. № 360-О «По жалобе гражданина Краюшкина Евгения Васильевича на нарушение его конституционных прав частью 4 статьи 133 Уголовно-Процессуального Кодекса РФ»)
Серьёзные затруднения в судебной практике вызывает вопрос о реабилитации в тех случаях, когда в ходе предварительного следствия или судебного разбирательства следователь или судья приходят к выводу о том, что в действиях обвиняемого содержится состав другого преступления.
Например, первоначально обвинение гражданину Орлову было предъявлено по ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 164 УК РФ (покушение на хищение предметов, имеющих особую ценность), а в результате судебного разбирательства была доказана виновность Орлова только в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 30 и ч.1 ст. 158 УК РФ (покушение на кражу).
Ст. 133 УПК РФ гарантируя подозреваемому или обвиняемому право на возмещение вреда, связанного с его уголовным преследованием, не содержит каких-либо положений, позволяющих отказать в возмещении вреда в случаях прекращения уголовного преследования по реабилитирующим лицо основаниям, в том числе ввиду отсутствия в его действиях состава преступления и подтверждённости причинения вреда в результате именно прекращённого уголовного преследования. Поэтому, Орлов вправе был требовать возмещения причиненного ему вреда в результате незаконного и необоснованного обвинения по ч.1 ст. 30 и ч. 1 ст. 164 УК РФ.
Эта позиция содержится и в определении Конституционного Суда РФ от 18 июля 2005г. № 279-О, который, изучив представленные Н.Н. Рысевой материалы, установил, что Конституция Российской Федерации гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (статья 53).
Порядок возмещения вреда, причиненного гражданину в ходе уголовного судопроизводства, определяется главой 18 "Реабилитация" УПК Российской Федерации (статьи 133 - 140), статьями 151, 1069, 1070, 1099 - 1101 ГК Российской Федерации и Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 года "О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей".
В законодательных нормах, регламентирующих возмещение ущерба, причиненного гражданину незаконным уголовным преследованием, не содержится положений, исключающих возможность возмещения вреда лицу, в отношении которого было вынесено постановление (определение) о прекращении уголовного преследования по реабилитирующему основанию, по той лишь причине, что одновременно в другой части обвинения это лицо было признано виновным в совершении преступления либо уголовное преследование в отношении него было прекращено по основанию, не указанному в пунктах 2 и 3 части второй статьи 133 УПК Российской Федерации.
В таких ситуациях с учетом обстоятельств конкретного уголовного дела и в соответствии с принципами справедливости и приоритета прав и свобод человека и гражданина суд вправе принять решение о частичном возмещении реабилитированному лицу вреда, если таковой был причинен в результате уголовного преследования по обвинению, не нашедшему подтверждения в ходе судебного разбирательства.3 (См.: определение Конституционного Суда РФ от 18 июля 2006 года № 279-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Рысевой Нины Николаевны на нарушение её конституционных прав статьёй 133 Уголовно-процессуального Кодекса РФ».)
Порядок возмещения ущерба, причинённого гражданину незаконными действиями (бездействием) органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда и в настоящее время правоприменительной практикой устанавливается с учётом норм Положения, которое было утверждено Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей».4 (Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей»Анализ Указа свидетельствует о том, что его основные положения не соответствуют Конституции РФ и федеральному законодательству РФ.)
Так, например, Указом предписывается, что государством возмещается вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ. Это противоречит требованиям статьи 53 Конституции РФ о праве каждого на возмещение государством вреда, причинённого незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Кроме того, предписания Указа противоречат и статье 133 УПК РФ, в которой указано, что право на возмещение вреда в порядке, установленном главой 18 УПК РФ (реабилитация) имеет любое лицо, незаконно подвергнутое мерам процессуального принуждения в ходе производства по уголовному делу.
Статья 2 Указа устанавливает, что право на возмещение ущерба возникает при условии постановления оправдательного приговора; прекращения уголовного дела за отсутствием события преступления, за отсутствием в деянии состава преступления или за недоказанностью участия гражданина в совершении преступления; прекращения дела об административном правонарушении, что также явно противоречит положениям статьи 53 Конституции РФ.
Это существенное противоречие было разрешено только в определении Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2005г. №242-О, вынесенном в связи с обращением гражданина Гуриновича А.А., который оспаривал конституционность частей первой и второй статьи 2 вышеназванного Указа.5 (См.: определение Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2005г. №242-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Гуриновича Александра Александровича на нарушение его конституционных прав положениями частей 1 и 2 статьи 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 г. «О возмещении ущерба, причиненного гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей».)
По мнению заявителя, ограничение положениями частей первой и второй статьи 2 Указа права гражданина на возмещение в полном объеме вреда, причиненного в результате незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, в зависимости от отсутствия таких реабилитирующих лицо решений, как оправдательный приговор либо постановление о прекращении в отношении него уголовного дела за отсутствием события преступления, за отсутствием в деянии состава преступления или за его непричастностью к совершению преступления, нарушает его права, закрепленные в статьях 52 и 53 Конституции Российской Федерации.
Конституционный Суд РФ в своём определении указал, что согласно статье 52 Конституции Российской Федерации права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.
Статья 53 Конституции Российской Федерации гарантирует каждому право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
Право на компенсацию вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, провозглашается также в статье 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, согласно которой каждый, кто стал жертвой ареста или задержания в нарушение положений данной статьи, имеет право на компенсацию, а также в статье 3 Протокола N 7 к Конвенции, гарантирующей получение компенсации лицом, понесшим наказание в результате осуждения за совершение уголовного преступления на основании приговора, если впоследствии было доказано, что имела место судебная ошибка.
Порядок реализации гражданами указанных прав в Российской Федерации определяется, в том числе положениями оспариваемого А.А. Гуриновичем Указа.
Однако в настоящее время Указ, хотя и сохраняет юридическую силу, может применяться лишь во взаимосвязи с положениями главы 18 УПК Российской Федерации, регламентирующей основания возникновения права на реабилитацию, порядок признания этого права и возмещения различных видов вреда, а также с положениями статьи 1070 и § 4 главы 59 ГК Российской Федерации, устанавливающими как общие правила возмещения вреда, причиненного гражданину в результате незаконного осуждения, привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ, так и правила компенсации морального вреда.
Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 29 июня 2004 года по делу о проверке конституционности отдельных положений статей 7, 15, 107, 234 и 450 УПК Российской Федерации, в случае коллизии между принятыми в разное время нормативными актами равной юридической силы действует последующий закон, даже если в нем отсутствует специальное предписание об отмене ранее принятых законоположений.
Статья же 133 УПК Российской Федерации, введенная в действие с 1 июля 2002 года, в отличие от статьи 2 Указа, не ограничивает возможность получения лицом возмещения вреда, связанного с уголовным преследованием, только случаями реабилитации подозреваемого или обвиняемого (часть вторая), а предусматривает и то, что вопросы, связанные с возмещением вреда в иных случаях, разрешаются в порядке гражданского судопроизводства. В этом же порядке, согласно части второй статьи 136 УПК Российской Федерации, подлежат разрешению иски о компенсации в денежном выражении за причиненный реабилитированному моральный вред.
Соответственно, пункт 1 статьи 1070 и абзац третий статьи 1100 ГК Российской Федерации, закрепляя, что возмещение материального вреда и компенсация морального вреда, причиненного гражданину в результате, в частности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу, производятся независимо от вины соответствующих должностных лиц, не связывают принятие решения об этом только с наличием вынесенного в отношении этого гражданина оправдательного приговора или постановления (определения) о прекращении уголовного дела по реабилитирующим основаниям.
Таким образом, действующее законодательство - в единстве различных его предписаний, включая те, которые содержатся в статье 2 Указа, - не исключает принятие судом решения о возмещении имущественного и морального вреда, причиненного гражданину незаконным привлечением его к уголовной ответственности и незаконным применением к нему меры пресечения в виде заключения под стражу, в том числе в случаях, когда органом предварительного расследования, прокурором или судом не принято решение о полной реабилитации подозреваемого или обвиняемого.
Также серьёзные затруднения при попытке реализации права на реабилитацию вызывают коллизии федерального законодательства.
Так, например в ст. 135 УПК РФ установлен порядок возмещения имущественного вреда, при этом в части 4 данной статьи определено, что не позднее одного месяца со дня поступления требования о возмещении имущественного вреда судья, следователь или дознаватель должен определить его размер и вынести постановление о производстве выплат.
Однако, ст. 239 Бюджетного кодекса РФ устанавливает, что обращение взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации осуществляется только на основании судебного акта.
Исследование судебной практики, правовой позиции Конституционного Суда и действующего законодательства дают основание полагать, что основания и порядок реабилитации не обеспечивают надлежащей защиты прав и свобод граждан, восстановления достоинства личности и нуждаются в совершенствовании.
В этой связи, необходимо законодательно установить порядок, при котором если за гражданином официально признано право на реабилитацию, то ему должно быть разъяснено только право на предоставление документов, необходимых для определения размера имущественного вреда. Всё остальное обязан выполнить прокурор, который от имени государства приносит лицу, получившему право на реабилитацию официальные извинения за причинение ему вреда.
Представляется, что такой порядок будет более соответствовать конституционному требованию о восстановлении прав и свобод граждан, установленных статьями 133-139 УПК РФ, а также положениям статьи 2 Конституции РФ, в которой указано, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью.
Если государство официально признаётся в том, что в ситуации с конкретным гражданином оно не только не соблюдало и не защитило его права и свободы, но и своими неправомерными действиями (бездействием) нарушало их, то в этом случае обязанностью государства должно быть восстановление доброго имени этого лица и возмещение ему имущественного и морального вреда.
При этом нельзя ставить реабилитацию в зависимость от воли и желания гражданина получить её, заставляя его обращаться с различными требованиями в те организации и к тем должностным лицам, которые, не считаясь с требованиями Конституции РФ и федеральных законов, пытались привлечь его к уголовной ответственности.
Представляется, что хорошей профилактической мерой в защите прав граждан может служить то, что официальное извещение о реабилитации, например, будет публиковаться в «Российской газете».
При этом следовало бы указывать и то, какую ответственность понесли должностные лица, по вине которых был причинён вред.
Анализ действующего законодательства и практики применения реабилитации свидетельствует о том, что порядок возмещения морального вреда, установленный в ст. 136 УПК РФ нуждается в изменении. Если вред, причиненный гражданину незаконными действиями дознавателя, следователя, прокурора и суда, в соответствии с положениями ст. 1070 ГК РФ возмещается в полном объёме за счёт казны РФ независимо от вины должностного лица, а положения ст. 135 УПК РФ позволяют следователю или дознавателю определять размер имущественного вреда и выносить постановление о производстве выплат возмещения этого вреда, то представляется правомерным законодательно установить размер выплат морального вреда в денежном выражении.
Нельзя считать восстанавливающим достоинство личности предъявление в порядке гражданского судопроизводства иска о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении.
По своей юридической природе, иск предполагает судебный спор между истцом и ответчиком. В данном случае спора фактически быть не может, так как сторона, которая должна выступать ответчиком, то есть государство уже официально путём вынесения должностными лицами оправдательного приговора (постановления, определения) признаёт, что незаконными и необоснованными действиями и решениями гражданину был причинён вред, в связи с чем он получает право на реабилитацию, в том числе на устранение последствий морального вреда.
Кроме того, лицу, получившему право на реабилитацию, направляется извещение с разъяснением порядка возмещения вреда, связанного с неправомерным уголовным преследованием. Всё это делает ненужным судебное разбирательство по искам о компенсации за причинённый моральный вред в рамках реабилитации.
Достаточно будет наделить должностное лицо правом определять размер и морального вреда с учётом критериев, которые должны быть изложены в ст. 136 УПК РФ.
Факт причинения нравственных и физических страданий, при каких обстоятельствах и какими действиями (бездействием) они нанесены, а также степень вины причинителя, как правило, хорошо известны. Для этого не требуется судебного разбирательства. Государство, в лице прокурора, который приносит официальное извинение, уже признало неправомерность и необоснованность своих действий. При наличии таких обстоятельств, достаточно в ст. 136 УПК РФ законодательно определить размеры денежной компенсации морального вреда.
Например, денежная компенсация морального вреда может определяться в пределах:
1. За незаконное привлечение к уголовной ответственности – от ста тысяч рублей до 1 миллиона рублей в зависимости от тяжести предъявленного обвинения.
2. За незаконное заключение под стражу – от ста тысяч до 1 миллиона рублей, в зависимости от срока содержания под стражей.
3. За незаконное осуждение – от 1 миллиона до 30 миллионов рублей, в зависимости от срока отбытого наказания.
Статистика свидетельствует о том, что средний годовой доход россиянина соответствует примерно 200-300 тысяч рублей и кому-то может показаться, что указанные размеры компенсации слишком велики, что, находясь на свободе, не каждый гражданин может заработать такую сумму за год.
С такими утверждениями можно согласиться только в том случае, если свобода вообще не имеет никакой цены. Но как мы знаем, свобода бесценна и столетиями завоёвывалась человечеством.
Поэтому, приведённые размеры денежной компенсации морального вреда более соответствуют тому, что сегодня по искам о компенсации за причинённый моральный вред фактически получают люди, неправомерно задержанные, незаконно осужденные, а нередко и годы, отбывшие наказание за деяния, которые они никогда не совершали.
Если размер возмещения имущественного и морального вреда не удовлетворит лицо, получившее право на реабилитацию, то оно должно иметь право на его обжалование в суд по месту своего жительства по правилам ст. 125 УПК РФ.
Представляется, что такой порядок реализации права на реабилитацию позволит своевременно и надлежащим образом защитить права граждан, получивших право на реабилитацию, а общество будет знать, что государство делает для восстановления прав, которые были нарушены незаконными и необоснованными действиями (бездействием) органов государственной власти или их должностными лицами.
В. Осин,
студент 4 курса
юридического факультета
Московского городского педагогического университета
Опубликовано
в журнале "Адвокат", 2008 г., № 5 стр. 109-115.